Министерство юстиции РФ направило религиозным организациям на согласование проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые федеральные законы в целях противодействия незаконной миссионерской деятельности». Прокомментировать законопроект мы попросили юрисконсульта Московской Патриархии П к.ю.н. Чернега К.А.

— Ксения Александровна, как бы Вы оценили тот факт, что государство обратилось к проблеме правового регулирования миссионерской деятельности?

— Прежде всего, хотелось бы подчеркнуть, что инициатива разработки законопроекта, регулирующего миссионерскую деятельность, заслуживает поддержки. Вместе с тем, законопроект в предложенном Министерством юстиции РФ варианте, нуждается в серьезной доработке.

— Каковы, по Вашему мнению, недостатки данного законопроекта?

— Основные замечания сводятся к следующему. Во-первых, законопроект, рассматривая в качестве миссионеров религиозные организации и их представителей, достаточно широко трактует миссионерскую деятельность, относя к ней любую «форму  распространения  вероучения и религиозной практики» за пределами культовых зданий и относящихся к ним территорий, иных мест, предоставленных религиозным организациям для совершения богослужений, мест паломничества, учреждений и предприятий    религиозных организаций, вероисповедальных кладбищ.

Иными словами, в основу определения миссионерской деятельности положен территориальный принцип: если религиозный обряд совершен в храме, он не рассматривается как миссионерская деятельность, но едва лишь священник ступил за порог храма и прилегающей к нему территории, любой совершенный им религиозный обряд трактуется как миссионерство.

Так, согласно законопроекту к миссионерской деятельности отнесены религиозные обряды (в частности, молебны, панихиды и крещения), совершаемые в жилых помещениях; панихиды и отпевания на кладбищах (за исключением вероисповедальных, которых у Русской Православной Церкви практически нет); публичные (массовые) богослужения и крестные ходы, подобные тем, которые совершаются в Москве в день св. Кирилла и Мефодия; деятельность СМИ, учрежденных религиозными организациями; обучение религии школьников в помещениях государственных образовательных учреждений.

Любой акт миссионерской деятельности сопряжен с целым рядом формальностей. Так, в  уполномоченный государственный орган необходимо «заблаговременно» подать: письменное уведомление, документ, удостоверяющий личность, документ, фиксирующий полномочия «представителя религиозной организации» и другие документы.

Таким образом, создается абсурдная  ситуация, когда, например, для причащения больного на дому или для отпевания покойника в морге священник  обязан подать в уполномоченный орган целый пакет документов. С таким подходом, конечно же, нельзя согласиться.

— Не могли бы Вы подробнее остановиться на проблеме согласования миссионерской деятельности с государственными органами?

— Например, представленный законопроект обязывает религиозные организации «уведомлять уполномоченный орган о назначении (избрании) своих служителей». В силу данного положения в соответствующий орган должны направляться, скажем, копии указов Правящего Архиерея о назначении на должность священнослужителей.

С формально-юридической точки зрения данное положение вступает в противоречие со статьей 32 Федерального закона «О некоммерческих организациях», устанавливающей исчерпывающий перечень документов, которые религиозное объединение обязано представить в уполномоченный орган.

К данным документам относятся, в частности,  документы, содержащие отчет о деятельности религиозных организаций.

Кроме того, обязанность религиозной организации направить в уполномоченный орган уведомление о назначении (избрании) своих служителей статья 32 Закона «О некоммерческих организациях» не предусмотрена.

Вообще, содержание статьи 32 было «откорректировано» в конце прошлого года, когда Дума внесла в Закон «О некоммерческих организациях» целый ряд поправок с целью ужесточения контроля за деятельностью некоммерческих организаций. Большинство статей этого Закона не  касаются религиозных организаций, однако, статья 32 представляет собой редкое исключение. Эта статья распространяет свое действие на религиозные организации.

После ознакомления с текстом законопроекта создается впечатление, что государство намерено каждый год «ужесточать контроль» под предлогом борьбы с экстремизмом. Так можно дойти и до создания системы поголовного учета всех верующих.

Затем, согласно законопроекту миссионер, проживающий за пределами того субъекта Российской Федерации, где он намерен осуществить миссионерскую деятельность, должен представить в уполномоченный орган документ  о регистрации  по  месту  пребывания в соответствующем субъекте Российской Федерации.
 
Данное положение означает, что даже для проведения разовой (рассчитанной на несколько часов) миссионерской лекции на территории другого субъекта Российской Федерации  миссионеру необходимо зарегистрироваться по месту пребывания в соответствующем субъекте. Чем обусловлено такое требование, неясно.

Законопроект имеет массу недостатков в области юридической техники. Например, неясно, что имели ввиду его авторы, предусматривая миссионерскую деятельность в форме «непосредственного обращения к человеку в образовательном учреждении, лечебно-профилактическом или больничном учреждении, детском доме, доме-интернате для престарелых и инвалидов, учреждении, исполняющем уголовные наказания в виде лишения свободы». Эта буквальная цитата из текста законопроекта не нуждается, как полагаю, в комментарии.

В заключении хочу отметить, что Московская Патриархия направила в Минюст России свои замечания и предложения к тексту законопроекта. Надеюсь, что наша позиция будет учтена.

Пресс-служба Московской Патриархии