В преддверии визита Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на Украину председатель Синодального информационного отдела В.Р. Легойда дал интервью порталу «Интерфакс-Религия».
— Святейший Патриарх Кирилл в течение последних двух недель посещает Украину дважды — в конце апреля он был в Киеве и Чернобыле, а в начале мая едет в Донецк и Харьков. Планируется поездка и в июле. С такой же частотой, как Киев, Патриарх посещает разве что Петербург, свою малую родину. Нет ли ощущения, что Украина стала для Предстоятеля как будто соседним регионом и что границы между государствами для него словно и не существует?
— Напомню, что Святейший Патриарх с момента своей первой поездки на Украину в 2009 году выражал желание бывать здесь чаще, больше времени проводить с украинской паствой. Это желание Патриарха, безусловно, является ответом и на стремление самих украинцев. Опыт уже нескольких поездок показывает, что встреча с Предстоятелем Русской Православной Церкви очень важна для людей, причем не только для верующих. Когда в 2009 году Патриарх выступал в прямом эфире телеканала «Интер», рейтинги этой программы превышали рейтинги самых популярных телепередач и телетрансляций. Эфир с Патриархом оказался для зрителей не менее интересным, чем, скажем, футбольные матчи — как известно, бьющие рекорды по рейтингам. Это свидетельствует о колоссальном интересе к вере, к жизни Церкви и, конечно, к личности Святейшего, в том числе и со стороны людей сомневающихся. Ведь Патриарх всегда дает ответы на самые острые вопросы, которые могут быть у скептиков.
Все пастырские поездки Патриарха Кирилла — это в первую очередь поездки Предстоятеля к святыням и к людям. Его последний визит на Украину начался во второй день праздника Пасхи: Святейший хотел разделить пасхальную радость с верующими украинцами и, конечно, общую боль со всеми, кто пострадал в результате страшной трагедии в Чернобыле 25 лет назад, ставшей общей бедой для многих стран и бывшего Советского Союза, и Европы.
По поводу границ. Ценностное поле, которое созидается пространством Святой Руси, превосходит политические границы, но не отменяет их, не отменяет уважительного к ним отношения. Политические границы — это результат выбора народов на определенном этапе развития. Но при этом братские народы соседних государств объединены общими ценностями, общим пониманием жизни, мировоззрением. Церковь — носитель этих общих ценностей, вышедших из киевской крещальной купели.
Наконец, напомню, что и Киев, и Москва, и Петербург — это три синодальные столицы, и посещения Патриархом этих городов связаны, в том числе и с проведением здесь заседаний Священного Синода. Так, очередное заседание Синода пройдет в конце мая в Санкт-Петербурге.
— Недавно были обнародованы данные исследования Института социологии НАН по религиозной ситуации на Украине. По результатам опросов, 73% прихожан общин самопровозглашенного «Киевского патриархата» хотели бы поддерживать религиозное общение с русским народом. Чем Вы это объясните?
— Мне кажется, эта цифра как раз и подтверждает существование того общего для наших народов ценностного поля, о котором я сказал. Любой человек реализуется в профессии, в семье. А есть еще некая наивысшая самореализация — в вечности. Пространство веры как раз и является устремленностью в вечность, оно превосходит любые другие идентичности человека. И данные опроса подтверждают наше ценностное единство, единство в вере, которое никуда деться не может. Правда Божия не отменяется никакими переменами.
В упомянутом Вами исследовании приводились и другие интересные данные — например, что 38% украинских раскольников доверяют Патриарху Кириллу. О чем это говорит? О том, что, с одной стороны, раскол есть страшная рана на теле Церкви, возникшая по политическим причинам, как результат частных амбиций. Но, с другой стороны, люди, ставшие жертвами этих амбиций, зачастую даже не понимают, что происходит. И озвученные цифры совершенно однозначно свидетельствуют, что, конечно, никакой массовой поддержки так называемого Киевского патриархата в украинском народе нет.
Вообще для современного светского сознания, которое не всегда понимает логику церковной жизни, раскол — это все равно что ссора в семье. Мол, люди поругались, разошлись — но надо помириться и опять, так сказать, жить вместе. Но это совершенно неверная аналогия. В евангельской логике, на мой взгляд, самая адекватная параллель при разговоре о расколе — это история блудного сына. Отец ждет возвращения сына, но заставить его вернуться в семью он не может. Ведь что является условием возвращения? Сын сам должен понять, что ему надо вернуться, он сам должен произнести слова: «Согрешил я на небо и пред тобою».
— Бурную реакцию многих вызвали слова Патриарха Кирилла о причинах катастрофы в Чернобыле, когда он назвал аварию на ЧАЭС Божией карой за людские грехи. Почему, на Ваш взгляд, это вызвало такой протест со стороны отдельных журналистов?
— Долгие годы нам говорили, что религия очень мало связана с жизнью. А сегодня, когда у Церкви есть возможность внятно озвучивать свое объяснение многих вещей и быть услышанной, не все оказываются готовы это объяснение принять, поверить в его связь с реальностью. Грех — одно из ключевых понятий в объяснении того, почему в мире существует зло. Грех как следствие и одновременно как причина возникновения зла в результате свободного отказа человека от жизни в Боге. Поэтому с точки зрения христианского мировоззрения нет ничего неожиданного в словах Патриарха о том, что некоторые события, в том числе катастрофы, есть результат человеческого греха. И реакция людей в духе «да как же Патриарх посмел это сказать» выдает их непонимание христианства. Похоже, современный мир чем дальше, тем меньше будет брать в расчет такую категорию, как грех. Но это не значит, что Церковь не будет говорить о грехе. Более того, чем больше мир будет от этого отходить, тем, может быть, жестче будут звучать слова Предстоятеля.
Надо понимать, что тот образ жизни, который ведет современный человек, приводит к определенным последствиям. Говоря, что Бог наказывает человека за грехи, мы не имеем в виду, что злобный демиург рассердился и решил убить три тысячи человек. На самом деле это человек дошел до такого состояния, что против него начинает восставать природа, техника дает сбои. Почему Церковь сегодня говорит о модернизации? Потому что модернизация — это не проблема техники, не проблема технологии, а проблема человека. Наша планета в этом смысле предельно антропоцентрична: в основании любой проблематики находится человек. Если техника дает сбои — виноват человек. Природа гибнет — виноват человек. А если виноват человек — значит, он делает что-то не так. Нередко это «не так» связано с грехом.
Однако же здесь не идет речи ни о каком-то неизбежном законе холодного детерминизма, ни о мести человеку со стороны Бога. Господь обращает во благо даже злые действия со стороны людей, даже страшные катастрофы, случившиеся по человеческой вине, вследствие греховного отношения к жизни. Как сказал Святейший, в чернобыльской аварии «присутствовал перст Божий, ибо ликвидация этой катастрофы стала великим нравственным подвигом для тысяч людей».
Надо избегать плоского с нравственной, религиозной точки зрения восприятия причин природных, техногенных катастроф. В одном из интервью Патриарх, комментируя прошлогодние лесные пожары, призывал не проводить прямой взаимосвязи между грехом и трагическим событием, например, тем, что человек, допустим, дал взятку либо обидел соседа — и у него сгорел дом. Но грех людей перед Богом проявился в сфере их отношений к окружающему миру, природе. Как сказал Патриарх, «если бы мы любили Бога и окружающий нас мир, неужели бы мы предали забвению заботу о наших лесах, полях, неужели бы допустили, чтобы некогда вырытые каналы заросли мхом и тиной?» Ведь духовная жизнь человека неизбежно отражается на окружающем его мире, природе как творении Божием. В этом смысле современный экологический кризис отражает связь духовного состояния человечества со всей природой. Как писала в свое время Марина Цветаева:
Мы с ремеслами, мы с заводами
Что мы сделали с раем, отданным
Нам? Планету, где все о Нем —
На предметов бездарный лом?
Слава разносилась реками,
Славу возвещал утес…
В мир, одушевленней некуда! —
Что же человек принес?
Святейший Патриарх как настоящий пастырь пытается еще и еще раз сказать о теснейшей связи между христианской традицией, опытом христианских подвижников и нашей повседневной реальностью. Нравственные законы пронизывают нашу жизнь, а их нарушение приводит к катастрофам.
— Может быть, проблема еще и в том, что СМИ просто не приучены понимать слова Патриарха, духовенства в силу слабого знакомства с религиозной культурой?
— Я, безусловно, не сторонник того, чтобы во всех наших бедах винить журналистов. Хотя иногда СМИ в погоне за броскими заголовками и скоростью подачи информации грешат небрежным отношением к содержанию, точности фактов. Впрочем, с этим, мне кажется, сейчас уже мало кто может что-то сделать. Другое дело, что иногда какие-то вещи звучат просто абсурдно. Можно вспомнить главное мировое зрелище минувшей недели — свадьбу принца Уильяма и Кейт Мидлтон. Сколько ляпов прозвучало во время телетрансляции венчания! Переводчик хорошо знал язык, но плохо понимал обстановку, смысл того, что он переводил. Главная молитва христиан «Отче наш» в прямом эфире переводилась не то чтобы не близко к тексту — скорее, очень отдаленно от него. Как рассказывал один мой верующий друг, его восьмилетняя дочь смеялась: ой, дядя не знает «Отче наш»! Ведь молитва «Отче наш» — это уже даже не просто религиозный, но и культурный факт, не знать которого образованному человеку, по меньшей мере, странно.
Патриархия.ru
